Золотой шут - Страница 196

196

Это все, что он сказал. Но я подозревал, что Чейду известно много больше и что он скрывает от меня свои источники информации.

Так проходили мои дни: я спал, ел и отдыхал. Однажды, просматривая свитки Чейда, я наткнулся на перья, которые нашел среди других сокровищ на том далеком пляже. Я стоял и разглядывал их в тусклом свете свечей, а потом перенес на рабочий стол Чейда, чтобы изучить их получше. Даже прикосновение к перьям вызывало у меня тревогу. Ко мне возвращались воспоминания о времени, проведенном на пустынном берегу, возникало множество вопросов.

Всего перьев было пять, размером они напоминали петушиные. Неизвестный мастер, который их вырезал, видимо, обладал поразительным талантом, поскольку мне удавалось различить даже отдельные прожилки. Казалось, они были сделаны из серого дерева, вот только весили гораздо больше. Я испытал их на прочность при помощи разных ножей, но лишь самый острый оставил едва заметную царапину. Если это дерево, то по твердости оно не отличается от металла.

И еще: перья диковинным образом отражали свет. Если смотреть прямо на них, они оставались ровного серого цвета, но стоило отвести взгляд, как возникало ощущение, что по ним пробегают разноцветные волны. Кроме того, они абсолютно ничем не пахли. Я попробовал одно из перьев на язык и ощутил слабый вкус соли и горечи. Вот, пожалуй, и все.

Когда исследования перьев при помощи всех пяти чувств ничего не дали, я был вынужден сдаться. У меня было ощущение, что перья подойдут к петушиной короне Шута. Интересно, откуда взялся этот артефакт? Шут держал его завернутым в удивительно тонкую ткань, какую можно найти только в Бингтауне. Однако скромный деревянный обруч не мог появиться в городе, знаменитом своими чудесами и магией. Когда Шут показал мне корону, я сразу же ее узнал.

Мне уже доводилось смотреть на нее раньше – в видении. Она была выкрашена в разные цвета, а яркие перья, вставленные в деревянный обруч, трепетали на ветру. Корона украшала голову женщины, такой же бледной, как Шут в прежние времена, а народ древнего города Элдерингов собрался, чтобы послушать и посмеяться ее веселым речам. Тогда я решил, что она выступает в роли шута. Теперь у меня возникли сомнения – возможно, я что-то не уловил. Я внимательно посмотрел на перья, разложил их веером и содрогнулся. Они непостижимым образом связывали Шута и меня, причем не только друг с другом, но и с иной жизнью. Я торопливо завернул перья в кусок чистой ткани и спрятал под подушку.

Я не мог понять, какое значение имеет тот факт, что перья попали ко мне в руки, но обсуждать это с Чейдом мне совсем не хотелось. Возможно, на мои вопросы мог бы ответить Шут, но и к нему я пока не собирался обращаться. Между нами пролегла не только пропасть нашей ссоры, но и то, что перья попали ко мне уже довольно давно. Я понимал, что с каждым днем промедления все только запутывается еще больше, но у меня не было сил для серьезных разговоров. Поэтому каждую ночь я спал с перьями под подушкой.

На третью ночь моего пребывания в бывших покоях Чейда в мои сны вторглась Неттл. Она явилась в образе рыдающей женщины. Я увидел во сне статую, которая стояла в озере из собственных слез. Слезы превратились в сверкающее платье, облегающее фигуру Неттл, а скорбь туманом клубилась над ней. Некоторое время я молча наблюдал за плачущей Неттл. Каждая серебристая слеза, сбегающая по ее щекам, становилась нитью тончайшей паутины, а потом плавно стекала в озеро слез.

– Что случилось? – наконец спросил я у призрака. Но она лишь продолжала рыдать. Я подошел к ней и обнял за плечи, ожидая наткнуться на холодный камень. Но она повернулась ко мне, и ее глаза были серыми, точно туман. Глаза, сотканные из слез.

– Пожалуйста, – попросил я. – Пожалуйста, поговори со мной. Расскажи, почему ты плачешь?

Неожиданно статуя превратилась в Неттл. Продолжая плакать, она прижалась лицом к моему плечу. Прежде всякий раз, когда я встречался с ней в наших снах, у меня возникало чувство, что Неттл меня ищет. На сей раз я сам ее нашел, меня позвала ее скорбь, и я оказался в месте, которое раньше принадлежало только Неттл. Похоже, мое появление ее удивило. И все же она не стала меня отвергать, хотя и не искала встречи со мной.

Что тебя тревожит?

Даже во сне я понял, что вошел с ней в контакт при помощи Скилла.

– Они поссорились. Даже когда они молчат, их ссора висит в воздухе, точно паутина. И всякое произнесенное слово в ней вязнет. Они ведут себя так, точно я не могу любить их обоих и должна выбирать между ними. Но я не могу.

Кто поссорился?

– Мои отец и брат. Они благополучно вернулись домой, как ты и говорил. Но как только они соскочили с лошади, я ощутила висящую между ними тучу. Я не знаю, в чем причина. Отец отказывается об этом говорить, а брату он запретил отвечать на мои вопросы. Мне кажется, произошло нечто ужасное и постыдное. Однако брат упорствует. Он всем сердцем стремится совершить то, что ему запрещено. И я не понимаю, почему. Свифт всегда был хорошим мальчиком: спокойным, кротким и послушным. К чему он может стремиться и почему отец наложил на это запрет?

Я ощущал, как ее разум пытается развеять темные подозрения относительно кроткого брата. Неттл хотела понять, что могло опорочить его в глазах отца. И не могла поверить, что маленький мальчик способен на злодеяние. Тогда она начала думать, что ее отец теряет чувство реальности. Однако и эта мысль оказалась совершенно неприемлемой для Неттл. В результате она мучительно билась над загадкой, которая не желала ей открываться. А тем временем над ее домом собирались тучи, напряжение росло.

196