Золотой шут - Страница 98

Услышав имя дракона, я задрожал. Я и сам не понимал почему.

– Тинталья устала от бесконечной войны Чалседа с народом Бингтауна. Война отвлекает, не позволяя выполнять ту работу, которая необходима драконице. Война с Чалседом ставит под удар великое будущее…

Он говорил так, словно сам уже перестал быть человеком и презирает наши мелкие проблемы. Его речь пугала и вдохновляла. Он обвел взглядом присутствующих. Тут только я понял, что его глаза испускают слабое голубое сияние.

– Помогите Бингтауну уничтожить Чалсед и положить конец войне, и Тинталья распространит на вас свое расположение и расположение своего потомства, которое быстро растет, набирая силу, красоту и мудрость. Помогите нам, и наступит день, когда на смену легендам Шести Герцогств о драконах придет явь, в которой дракон станет вашим союзником.

Наступила тишина. Все были ошеломлены. Торговец Джорбан ухмыльнулся – очевидно, он заметил потрясение на лице Кетриккен.

– Я не виню вас за то, что вы нам не верите. Но Тинталья так же реальна, как и я. Если бы ей не приходилось ухаживать за своим потомством, она много лет назад покончила бы с Чалседом. Разве до вас не доходили слухи о битве в Заливе Торговцев и о том, как сине-серебристый дракон Бингтауна отогнал флот Чалседа от наших берегов? Я участвовал в этом сражении, и нам удалось освободить побережье от чалседийцев. Уверяю вас, слухи полностью соответствуют истине, в них нет ни капли преувеличения. Бингтаун обладает редким и замечательным союзником – последним истинным драконом. Помогите нам победить Чалсед, и драконица станет вашим другом.

Не думаю, что он рассчитывал на такую реакцию Кетриккен. Скорее всего, он не знал, насколько глубоки ее чувства к драконам Шести Герцогств.

– Последний истинный дракон! – воскликнула она.

Я услышал шелест ее платья, когда Кетриккен вскочила на ноги. Она спустилась вниз на несколько ступенек и остановилась на последней, все еще возвышаясь над посольством Бингтауна. Голос моей спокойной, учтивой королевы наполнился яростью и заполнил весь зал.

– Как вы смеете! Как вы смеете называть легендой драконов Элдерлингов! Я видела небеса, сияющие всеми цветами радуги, – множество драконов прилетело на помощь Шести Герцогствам! Я сама сидела на спине одного из них, самого истинного из всех, когда он доставил меня в замок Баккип. В этом зале нет ни одного взрослого человека, который не видел могучие крылья, распростертые над нашими водами, кто не стал свидетелем уничтожения красных кораблей, опустошавших наши берега!

И теперь вы смеете утверждать, будто наши драконы – выдумка? Мальчик может оправдаться своей юностью и неопытностью, ведь он еще не родился, когда шла та война, однако ему явно не хватает почтительности, когда речь заходит о таких изумительных существах. Ваше поведение свидетельствует лишь об одном: вы ничего не знаете о нашей истории. Последний истинный дракон, какая чушь!

Вряд ли какое-либо другое оскорбление могло бы так вывести нашу королеву из равновесия. Никто из присутствующих не знал, что тем драконом был ее король, Верити, которого она любила и почитала. Даже некоторых наших придворных поразила вспышка королевы. Однако их удивление вовсе не означало, что они с ней не согласны. Они энергично кивали, несколько герцогов вскочили на ноги, герцогиня Бернса положила руку на рукоять меча. Юноша с лицом, покрытым чешуей, в смятении озирался по сторонам, а Серилла закатила глаза, рассерженная его промашкой. Послы Бингтауна инстинктивно отступили.

Однако юноша стиснул зубы и остался стоять на месте. Он даже сделал шаг вперед. Чейд явно собирался вмешаться, но юноша лишь опустился на одно колено. Глядя в глаза королеве, он заговорил:

– Прошу прощения, если я оскорбил вас. Я говорил лишь о том, что знаю. Вы правы, я еще молод. Но когда Тинталья с огромной печалью рассказывала нам свою историю, она заверила нас, что является последним истинным драконом. Если она ошибается, я с радостью принесу ей эту весть. Пожалуйста, разрешите мне взглянуть на ваших драконов, поговорить с ними. Я расскажу им о наших бедах.

Плечи Кетриккен все еще вздымались и опускались, но постепенно она успокаивалась; прошло еще несколько мгновений, и, когда королева заговорила, ее голос снова был ровным.

– Я не виню вас – вы говорили о том, чего не знали. Что же до беседы с нашими драконами, это исключено. Драконы принадлежат Шести Герцогствам и никому больше. Юный господин, вы слишком много на себя берете. Но именно ваша молодость позволяет мне вас простить.

Юноша остался стоять на одном колене, но в его глазах застыло сомнение.

Теперь пришел черед Чейда успокоить делегацию Бингтауна. Он встал и обратился к ним.

– Что ж, нет ничего удивительного в том, что слова нашей королевы вызывают у вас сомнения – точно так же мы не можем полностью поверить вам. Сначала вы говорите о последнем истинном драконе, но тут же упоминаете о его потомстве. У меня возникает вопрос: почему вы не считаете их «истинными драконами»? Если ваш дракон существует, почему он не прилетел вместе с вами, чтобы помочь нам принять правильное решение? – Чейд обвел зал холодным взглядом своих зеленых глаз. – Друзья мои, в вашем предложении есть белые пятна. Вы очень многое утаиваете. Не сомневаюсь, что у вас имеются на то причины, которые кажутся вам убедительными. Но если вы и дальше собираетесь хранить свои секреты, вы можете лишиться не только союзников, но и нашего уважения. Мне кажется, вам следует еще раз все хорошо взвесить.

Несмотря на то что Чейд стоял ко мне спиной, я знал, что он задумчиво потирает подбородок. Потом советник повернулся к Кетриккен. Уж не знаю, что он увидел на ее лице, но это помогло ему принять решение.